Если наши Русские Иваны оставляют надписи «Здесь были Киса и Ося!» на заборах, то здесь принято выводить свои факсимиле на кактусах. Кактус растет, и имя увеличивается в размерах.

К огорчению русского человека в Пакистане не пьют. Сухой закон свирепствует. Правда есть несколько мест в Исламабаде, где вполне легально можно купить «огненную воду». Одно из них отель Мэрриот

С правого торца здания есть неприметная дверь (рядом с химчисткой), за нею магазинчик, в котором продаются местные водки, джины, виски и пр. Производство местное из города Равалпинди (20 км от Исламабада)!! Фотографировать в магазине я не стал, чтобы не вторгаться в таинство, но что поразило, это присутствие в нем, помимо иностранцев, и местных христиан (самая несчастная категория граждан) с талонами на спиртное (Лимит!). Как в старые советские времена! Вместе с талонами они обязаны носить некий сертификат, подтверждающий, что они действительно христиане.

Другие места подпольные. Наш знакомый отвез в некий особняк. Хозяева: он- француз она китаянка, оба чемпионы по гольфу. На первом этаже бильярд. Это уже удивительно-азартные игры запрещены, а на втором этаже настоящая барная стойка!!!! с напитками. Все очень дорого, но выбор огромен. «Крышует» француза… полиция и весьма гуманно (долларов 300 в месяц). Под регулярные облавы он не попадает. Не важно, что мы там пили, но какие там подавали креветки!!!!!!!!!! Это единственно фото из алкогольного «подполья». Всего три особи общим весом не менее килограмма.

Надо сказать, Пакистан страна крайне религиозная. Ислам – основа государственности. Именно по религиозному принципу разделилась британская колония на Индию, Пакистан и Бангладеш. Не будет ислама, не будет и Пакистана. Наш приезд совпал с днем рождения пророка Мухаммеда. Как не странно, они отмечают его одновременно с днем его смерти, так как дата рождения не известна. Чем-то это напоминает Христианское Рождество, а истые мусульмане противники помпезности, поэтому к празднику относятся критически.

В украшении грузовиков своя философия. Чем круче, чем ярче и богаче, тем лучше у человека (хозяина) идут дела, тем больше у него новых заказчиков. В стране правят транспортные кланы, нарезая по Пакистану миллионы километров, а рождается все вот в таких импровизированных мастерских под открытым небом и стоит порядка 300000 пакистанских рупий (около 150000 рублей).

Ничего, что сделано «на коленке» зато красиво… Чеканка, роспись, отражатели, антенны, переводные картинки, наклейки, мишура - далеко не полный список аксессуаров пакистанского грузовика.

Пестрое поле имеет и более мелкие элементы. Иногда в росписи художник прячет то, что сердцу дорого. Цыганщина, конечно, но цыгане-то как раз отсюда. Белуджистан (провинция Пакистана) их Родина.

Но главное это кабина…. Кондиционер в ней не обязательно. Главное в тюнинге следующее…Старая (родная) кабина снимается и выбрасывается, а новая изготавливается из дерева, обшивается металлом. Внутренность раскрашивается, и даже сиденья напоминают маленькую тропическую клумбу.

Ночью по трассам Пакистана ездят подобные новогодние елки. В свете встречных фар не заметить их нельзя.

Так вышло, что первой страной, которую я посетил, и с которой начались мои путешествия, стал Пакистан. Вообще-то, я направлялся в Непал, но "Пакистанские авиалинии", на которых я и летел в Катманду, предоставляют остановку в пакистанском Карачи. При этом гостиница и питание оплачивает сама авиакомпания. Когда я решал, кем лететь, этот вариант меня заинтересовал - когда еще предоставится возможность посмотреть Пакистан (я ж не знал, что окажусь там спустя три года еще раз). Так что таким образом я и оказался в портовом городе Карачи - на пути туда я провел там два дня, на обратном пути - один вечер. Было это в 2004 году. По возвращению в одном красноярском журнале вышла моя статья о Карачи, ее вашему вниманию сейчас и предоставляю. Позже перенесу сюда и остальные свои статьи про путешествия. А пока что немного о Карачи.

ГОРОД НЕ ДЛЯ КАЖДОГО

Возле причала покачиваются на волнах несколько десятков деревянных лодок, торчит целый лес мачт с завёрнутыми парусами. Тихо хлюпает о борт вода. К другим причалам, деловито бухтя моторами, подходят баркасы. На берегу шумит толпа: выгружаются пассажиры, что-то кричат торговцы, в портовые конторы входят люди. Множество загорелых, сверкающих белозубыми улыбками пакистанцев с любопытством наблюдают, как мы садимся в лодку. Это морской порт Карачи.

Карачи – самый большой город Пакистана, крупнейший морской порт и промышленный центр страны. Возник он в XVIII веке на бесплодном побережье Аравийского моря и за несколько столетий вырос в огромный город. С начала независимости Пакистана (1947 год) и до 1959 года это была столица страны. Сегодня это гигантский мегаполис с населением около 14 миллионов человек. Современные небоскрёбы и старинные дома, особняки богачей и трущобы бедных кварталов, дорогие сверкающие автомобили и старые побитые развалюхи – всё это Карачи, город контрастов.

Пакистан сегодня у большинства потенциальных туристов не вызывает приятных ассоциаций и желания его посетить – конфликт с Индией, террористы, поддержка талибов, близкое расположение к Афганистану. Поток туристов сюда резко сократился, если не сказать прекратился совсем, после начала военной операции США против талибов в 2001 году. За те несколько дней, что я прожил в Карачи, я только два раза встретил европейцев. Иностранцы здесь редкие гости, что, однако, и к лучшему, так как даёт возможность посмотреть настоящий Пакистан без помех.

Здесь нужно привыкнуть к тому, что ты всегда будешь в центре внимания. Едва появляешься на улице, как буквально все начинают тебя разглядывать с радостным удивлением, а иногда и просят сфотографироваться с ними. Иностранцы, а особенно женщины, здесь нечто вроде редкой достопримечательности. Моих спутниц несколько раз просили подержать местных детей, в то время как мамаши их фотографировали, а сами дети смотрели на белокожих людей со светлыми волосами, как на пришельцев с другой планеты.

В самом центре Карачи находится Мавзолей Куайди Азама. Здесь захоронен почитаемый в стране Мохаммед Али Джинн Куэйд-э-Азам – Отец Нации и первый президент Пакистана. Вокруг на большой площади разбит сад – зелёная листва деревьев, цветы, мощённые плитами дорожки. Перед самим мавзолеем необходимо снять обувь и отдать её привратнику. Босиком по горячим мраморным плитам подхожу к зданию. Внутри прохладно. Посередине просторного холла расположена гробница. Возле неё толпятся посетители. Молодой пакистанец, скрестив ноги, сидит на полу и о чём-то молится, иногда поднося руки к лицу. Вокруг гробницы стоит почётный караул. Раздаётся резкий свист, солдаты, высоко поднимая колени, топают на месте, а затем передвигаются по кругу на следующую позицию.

Стоит обязательно посмотреть беломраморную мечеть Масджит-е-Туба, расположенную на площади Общества Национальной Защиты. Её купол считается самым большим в мире, минарет достигает высоты в 70 метров. Сооружение потрясает, особенно внутри. Здесь могут молиться одновременно 5 тысяч человек, ещё 8 тысяч помещается рядом на террасах. Акустика – просто великолепная. Микрофоны не требуются совершенно – звук слабого хлопка ладонями отражается от купола и разносится по всей огромной площади.

На улицах города кипит жизнь. Потоком двигаются сияющие новизной «Тойоты» и «Хонды», старые машины неизвестных марок, грузовики и автобусы. Иногда попадаются повозки, которые тащат ишаки. Шныряют целые армии мотоциклистов. На мотоциклах передвигаются целыми семьями – я видел, как на одном таком двухколёсном «железном коне» сидели пять человек (папа, мама и трое детишек, причём самый маленький сидел впереди чуть ли не на фаре). На дорогах какой-то хаос – все беспрерывно сигналят, объезжают, обгоняют, поворачивают, откуда вздумается, резко разгоняются и также резко тормозят. Однако при этом я не видел ни одной аварии. Светофоров почти нет, движение регулируют дорожные полицейские.

Переходить дорогу в Карачи – это целое искусство. Если будешь ждать, пока кто-нибудь не притормозит и не пропустит тебя, то так и останешься на этой стороне. Здесь необходимо выбирать следующую тактику -- оценивая скорость приближающихся автомобилей и вычисляя предполагаемую траекторию их движения, пересекать проезжую часть под различными углами и с различной скоростью, притормаживая в нужный момент.

На перекрёстках к остановившимся машинам подбегают торговцы с газетами, фруктами и цветами, нищие, какие-то бродяги с обезьянами на цепочках. На улицах, увидев иностранцев, дети и бабушки-старушки предлагают купить гашиш. Характерным жестом показывают -- покури, мол, родной, понравится.

Одно из самых ярких впечатлений – местные автобусы. Назвать их просто средством передвижения не поворачивается язык. Автобусы в Пакистане – это настоящие произведения искусства. Снаружи они все покрыты разноцветными геометрическими узорами. Раскрашено и разрисовано всё что можно, нет ни одного кусочка свободной поверхности. Двери, диски на колёсах, зеркала заднего вида, фары, решётки радиаторов, стёкла – всё покрыто красными, синими, зелёными, золотыми и оранжевыми узорами. Цветные ленточки и шторки дополняют эту картину, радующую глаз. Очень весёлые автобусы.

В небе парят коршуны. Причём не один или два, а целые стаи. Коршуны здесь, как у нас голуби. Люди приезжают на мосты, чтобы их покормить. Здесь толкутся мальчишки, продающие мясные обрезки. Этими обрезками и кормят пернатых хищников. Занятие довольно увлекательное. Коршуны носятся над тобой очень низко, едва не задевая крыльями голову, уходят вверх и тут же пикируют. Бросаешь вверх или в сторону кусочек, и тот даже не успевает упасть – когти чётко хватают его, и птица резко уходит вверх.

Город гудит. Город шумит. Очень жарко. Солнце печёт неимоверно. Температура воздуха – плюс 35 по Цельсию, но главное -- очень большая влажность. Настоящая баня. Так и тянет окунуться, тем более море рядом.

В черте города находится Клифтонский пляж (Клифтон Бич). Здесь, однако, купаться не рекомендуется – довольно грязно. Хотя и в Парадайз Поинт пляжи тоже особой чистотой не отличаются. На Клифтон Бич люди приходят просто погулять. Здесь особенно многолюдно вечером. Шумит город. Шумит прибой. Блестит в свете мощных фонарей гладкий и мокрый после отлива песок. Пакистанцы босиком, взяв в руки обувь, в одиночку и целыми семьями прогуливаются по пляжу. Из темноты наползают волны – рядами идут белые буруны. В океане мелькают огни лодок и плавучих маяков.

Вечером, когда солнце ещё не зашло, но жар спал, лучше отправиться в порт, нанять там лодку и выйти в море. Лёгкий ветерок освежает после жаркого дня. Деревянная пятиметровая лодка, мягко переваливаясь с волны на волну, ходко идёт в открытое море. Невысокий, похожий на ребёнка, загоревший до черноты пакистанец ловко управляется с парусом. Другой – морщинистый старик, настоящий морской волк -- невозмутимо вглядывается вдаль, поворачивает руль. Причаливаем к одному из скалистых островков. Здесь матросы превращаются в поваров – разводят огонь в керосинке, ставят кастрюли, чистят рыбу, достают из трюма живых крабов, с улыбками демонстрируют их нам. Через полчаса кушанья готовы. На доску, заменяющую стол, выставляются блюда. Главную роль здесь играют крабы, приготовленные различными способами. Здесь и суп из крабов, и крабы фрай (жареные), и крабы вареные, котлеты опять же из крабов. Как дополнение -- картофель карри, тушёная со специями капуста, жареная рыба под названием папилат.

…Лодка берёт курс назад в порт. Приходится часто маневрировать, перекидывать парус. Чтобы не было сильного крена, с одного борта далеко вперёд выдвигается доска, на конец которой усаживается один из матросов. Скрестив ноги, сидит он над бездной, задумчиво глядя на далёкие огни в открытом море…Небо постепенно темнеет. Лодку освещает небольшая керосиновая лампа. Ритмично дышит океан. Издалека на нас тысячами огней смотрит ночной Карачи. Беспокойный день уходит в прошлое…

Александр ПРУДНИКОВ (С).